Содержание
Карта
Онтокритика (блог)
Поиск по КОРНИ-проекту
|
Главная Содержание Карта Онтокритика (блог) Поиск по КОРНИ-проекту |
|
|
|
|
СОЦИОЛОГИЯ
УДК 304.444
© 2014 г. Е.Н. Волков
Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского
volken @ mail. ru
Поступила в редакцию
Аннотация: В статье рассматривается феномен социальной инженерии как частное проявление атрибутивной способности человека к творческому преобразованию и конструированию материального и социального миров. Предлагается определение инженерии и социальной инженерии, анализируется достигнутый уровень осознания и концептуализации инженерной составляющей в целях сознательного проектирования и внедрения социокультурных изменений и инноваций. Последовательная инженеризация социогуманитарного знания и социальной управленческой и инновационной деятельности рассматривается как объективно необходимое требование успешного развития общества в условиях быстрого нарастания сложности технической базы цивилизации и социальных и экологических проблем.
Ключевые слова: инженерия, инженерность, социальная инженерия, эволюция, концепция трёх миров, мир 1, мир 2, мир 3, социальное конструирование, онтография.
Social engineering: the phenomenon and its conceptualization
ANNOTATION: The article discusses the phenomenon of social engineering as a particular manifestation of the human ability to transform and construct material and social worlds. The author proposes a definition of engineering and social engineering, analyzes the achieved level of awareness and conceptualization of engineering component in order to conscious design and implementation of social and cultural change and innovation. Consistent engineering approach in socio-humanitarian knowledge and social management and innovation is regarded as objectively necessary requirement of the successful development of society under the conditions of the rapid growth of the complexity of the technical civilization basis and social and environmental problems.
Keywords: engineering, engineeringness, social engineering, the evolution, the concept of the three worlds, world 1, world 2, world 3, social construction, ontography.
Основной целью статьи является анализ и уточнение концептов «инженерия» и «социальная инженерия» в связи с выбором описания полагаемых за данными концептами феноменов. Я также ставлю задачу выявить и сформулировать некоторые культурно-исторические и психологические факторы разрыва между инженерным подходом к деятельности и социогуманитарным знанием. Главный тезис, на продвижение которого направлена данная статья, состоит в том, что последовательная инженеризация социогуманитарного знания и социальной управленческой и инновационной деятельности являются объективно необходимым требованием для успешного развития общества в условиях быстрого нарастания сложности технической базы цивилизации и социальных и экологических проблем.
Предметом данной статьи является современное состояние рефлексии и концептуализации в отношении человеческой способности творить мир 3, как предложил именовать его К. Поппер в своей концепции трёх миров [1, с. 71-73 ]: «Мир 3 в более широком смысле слова включает в себя все продукты человеческого разума, такие как инструменты, институты и произведения искусства» [2, с. 202]. Сама эта творческая способность берётся мною как исходная данность и как фундаментальный атрибут человеческой жизнедеятельности, а именно как эволюционная обречённость живых организмов отстаивать своё право на существование посредством решения проблем единственно доступным методом слепых проб и устранения ошибок [1, с. 57-58].
Биологическая эволюция подарила человеку лишь возможность творить свой относительно автономный мир, свою самостоятельную эволюцию, но, будучи реализованной в каких-то первозданных формах, эта креативная способность сделала постоянное творение и изменение мира 3 неотвратимо необходимым (сделанное вчера творит мир сего дня), а, следовательно, сделала неизбежным и постоянное изменение мира 2 (мира человеческого сознания) и мира 1 (мира естественной природы). И я предлагаю посмотреть на этот процесс как на переход от биологической эволюции к инженерной и осмыслить вытекающие из такой точки зрения теоретические и практические следствия.
Именно предположение об основополагающем инженерном характере социальной эволюции является моим отправным тезисом в данной статье. Я вернусь ниже к подробному описанию того явления, которое маркирую термином «инженерия», а пока использую его как интуитивно общепонятное, но с высокой степенью обобщения: инженерия — это создание и развитие людьми материальных и социокультурных объектов и процессов, невозможных в рамках биологической эволюции. Техническая инженерия в узком смысле, таким образом, не является принципиальным нововведением в человеческой жизнедеятельности, а является абсолютно органичным развитием фундаментальной линии социальной эволюции, приведшим к ряду важнейших усовершенствований в технологии творения материального мира. Я буду настаивать на том, что эти усовершенствования имеют универсальное и жизненно важное значение для любых отраслей человеческой деятельности, в том числе для социогуманитарного знания и социальной практики, где эти достижения до сих пор не получили достойного признания и применения.
Инженерия первоначально была неосознаваемым и нецеленаправленным, практически тотально стихийным процессом, а затем стали оформляться кусочки осознаваемых и целенаправляемых (до определённых пределов и с учётом непредвиденных последствий) форм творческой переделки мира. Порядок ступеней осознавания и рационально-технологического освоения человеком собственной инженерности определяется свойствами объекта изменения. Объекты мира 1 в силу жёсткости и однозначности своих качеств позволили оформиться осознанной и технологизированной инженерной деятельности в первую очередь в материально-предметной области, а вот миры 2 и 3 таковы, что позволяют человеку избегать осознавания, выбора и принятия даже самых важных для жизни истин и инструментов, в том числе избегать признания и рационального применения инженерности.
Сразу же сформулирую первый методологический принцип, на который опираюсь в данной статье: термины как конкретные отдельные слова не имеют сами по себе никакого смысла, кроме определённого набора букв, а для обсуждения и исследования должны предоставляться или явно и однозначно предполагаться достаточно специфические описания явлений. Этот методологический принцип не следует путать с коммуникативным принципом, требующим устанавливать и придерживаться однозначного толкования (идентификации с явлением) одинаковых слов участниками общения, поскольку без принятия первого принципа коммуникация может безнадёжно сваливаться в бессмысленный спор о «подлинных» значениях слов.
В качестве базового описания явления под вербальным ярлыком «инженерия» я выбрал то, что даётся в статье «Engineering» в англоязычном разделе Википедии (русскоязычный вариант статьи существенно ниже качеством). Статус источника я рассматриваю как вполне удовлетворительный для данного случая, тем более, что в нём приводится описание инженерии, принятое организацией The American Engineers' Council for Professional Development: «Творческое применение научных принципов для проектирования или разработки структур, машин, аппаратуры, производственных процессов, или работа по использованию их отдельно или в комбинации; конструирование или управление тем же самым с полным знанием их дизайна; предсказание их поведения под определёнными эксплуатационными режимами; всё вышеперечисленное в отношении предполагаемой функции, экономики эксплуатации или безопасности для жизни и имущества» [3].
Есть в этой статье и более широкое, но не менее предметное и однозначное определение (описание явления), с которым я и буду в дальнейшем связывать термин «инженерия»: «Инженерия... есть применение научных, экономических, социальных и практических знаний для того, чтобы изобретать, проектировать, строить, поддерживать и улучшать структуры, машины, приборы, системы, материалы и процессы» [3].
В этом определении меня привлекает широта, позволяющая увидеть инженерную составляющую в любой человеческой деятельности. Добавить же в него необходимо упоминание о применении не только всех видов знания, но и воображения, фантазии, без чего невозможно изобретение нового, доселе не существовавшего. Этот элемент неявно присутствует в глаголе «изобретать», но заслуживает явного выделения и включения в описание инженерии.
Предлагаемое мною описание явления инженерии следующее: инженерия есть реализация способности человека к конструированию новых и изменению существующих элементов и структур материального и социального мира, выражающаяся в применении всех видов реально подкреплённых знаний, опыта и творческого воображения для того, чтобы изобретать, проектировать, строить, изменять, поддерживать и улучшать структуры, машины, приборы, системы, материалы и процессы любого типа.
Философ В.М. Розин дал хороший историко-аналитический обзор в докладе «Эволюция инженерного мышления и форм его институционализации», в котором рассматривает процесс осознавания, развития и институционализации технического направления инженерии [4]. Там он высказывает два важных для меня замечания. Первое: «Неясно, что выступает продуктом инженерной деятельности: техническое изделие или способ его получения» [4, слайд 23]. Второе: «Инженерия в сравнении с научной деятельностью слабо отрефлексирована» [4, слайд 23].
На первое замечание В.М. Розина я бы ответил, что способ получения изделия однозначно также является продуктом инженерной деятельности, как и само изделие, но я хочу обратить внимание на саму инженерию и как на продукт деятельности человека, и как на способ получения множества других продуктов. Со вторым замечанием про слабую отрефлексированность инженерии в сравнении с наукой я полностью согласен и хочу дополнительно указать на вопиющую несправедливость такой асимметрии.
Невнимание к инженерному типу деятельности и его поразительная недооценка, особенно явная в отношении инженерности социальной жизнедеятельности как таковой и сознательного признания и институционализации инженерии в социогуманитарных знании и практике, связаны, на мой взгляд, с двумя основными факторами.
Первый фактор, ставящий инженерию почти что в положение постоянно задвигаемой в угол Золушки на фоне других видов и типов деятельности, заключается в кажущейся простоте и банальной очевидности нудной работы по проектированию, выстраиванию от мельчайших деталей до гигантских масштабов, вычерчиванию, испытанию, доводке, стандартизации, технологизации, документированию и обслуживанию часто самих по себе неинтересных машин и механизмов.
Второй фактор вытекает из перечисленных в предыдущем предложении элементов сознательной инженерии: все они предъявляют весьма высокие требования к организации и качеству деятельности, а также к трудолюбию, организованности и настойчивости самих агентов деятельности. Представители других видов деятельности, во многом контролирующие повестки всех направлений дискурсов в социуме, не очень заинтересованы подставляться под неудобное для них сравнение и признавать необходимость следовать таким требованиям, если они хотят создавать новые качественные продукты с новыми свойствами, позволяющими эффективно решать новые и всё более сложные проблемы. Вот почему инженерию обходят далёкой стороной политики и гуманитарии, а последние ещё и разные негативные мифы о ней создают, особенно о такой её разновидности, как «социальная инженерия».
Я лично наблюдал явно фобическую реакцию женщины-психолога одного реабилитационного центра для наркоманов, когда там рассказывал в форме расширенной презентации об онтографии (когнитивно-онтологических визуальных картах) именно как о перспективном инструменте когнитивной и социальной инженерии, в том числе в консультировании и психотерапии. Психолог восприняла такое предложение как покушение на самое святое, как подрыв «тонкого мира» отношений консультанта и клиента, и высказала категорическое «нет» даже попытке попробовать такой инструмент.
Второй раз подобное остро реактивное отрицание инженерных требований к деятельности я наблюдал уже у целой группы психологов, когда проводил в мае 2014 г. мастерскую «Гражданин как социальный инженер» в г. Харькове. По аналогии с описанной российским конфликтологом Б.И.Хасаном конфликтофобией [5, с. 7, 25-31] можно смело говорить о широкой распространённости и глубокой укоренённости инженерофобии [6], особенно среди лиц с социогуманитарным образованием.
Если исходить из представления об атрибутивной инженерности человеческой жизнедеятельности, — а я полагаю это свойство почти что самоочевидным, — то единственное объективное основание инженерофобии заключается в различиях методов сознательной инженерии. Очень условно их можно разделить на два типа: «мягкие» и «жёсткие».
«Жёсткие» формы технической инженерии, а в них и формы универсальной сознательной инженерии, были «отлиты» во взаимодействии с жёстким же неодушевлённым миром 1, в результате чего проблемы создания новых материалов, инструментов, механизмов и процессов в мире 1 стали «послушными» (tamed problems). На этом фоне все проблемы, где существенную роль играет мир 2, т. е. актуальное состояние сознания человека, приобрели статус «непослушных» (wicked problems), а основные методы и формы инженерии, направленные на социальную материю, были и остаются «мягкими», т. е. во многом нестандартизированными, нетехнологизированными, неонтографированными (бесчертёжными) [7], бесправильными (без правил), недетализированными поэлементно и пооперационно и некодифицированными.
Вряд ли подлежит сомнению, что «жёсткие» инженерные методы и инструменты имеют существенные ограничения в мире 2, в мире человеческого сознания, эмоций и в значительной степени иррационального поведения. И почти столь несомненным выглядит предположение о громадном продуктивном потенциале внедрения этих методов в социогуманитарной области мира 3, прежде всего в теорию и практику управления социогуманитарным знанием (знаниевая инженерия [8-9]), в образование, а также в теорию и практику сознательной социальной инженерии. Изменения же в мире 3, связанные с предлагаемым внедрением, затем способны оказать заметное положительное влияние и на состояние мира 2 у значительной части населения.
Моя гипотеза и состоит, в частности, в том, что сознательная и институционализированная социальная инженерия способна стать мощным средством в решении «непослушных» проблем и в развитии социогуманитарного знания и социальной практики. Ещё раз поясню, что не считаю социоинженерную деятельность (как и инженерию в универсальном смысле) неким исторически изобретённым видом деятельности, а рассматриваю её как атрибутивную сторону человеческой деятельности, существующую в двух модусах — стихийно-неосознанном и организованно-осознанном. Исторически меняются лишь формы бытования и уровень осознанной организованности инженерии, в том числе и социальной.
Социальная инженерия, таким образом, есть реализация способности человека к конструированию новых и изменению существующих элементов и структур социального мира, выражающаяся в применении всех видов реально подкреплённых знаний, опыта и творческого воображения для того, чтобы изобретать, проектировать, создавать, изменять, поддерживать и улучшать социальные структуры, системы и процессы.
Термину «социальная инженерия», если верить англоязычной Википедии, в этом, 2014-м, году исполняется уже 120 лет, но приходится констатировать, что в России до сих пор явление социальной инженерии плохо теоретически отрефлексировано и ещё хуже воплощено в практику в виде осознанной целенаправленной деятельности.
Мне могут возразить, что по количеству и масштабам социоинженерные проекты в России последних ста лет могут претендовать на самые рекордные показатели, одни только скачки от капитализма к социализму и обратно стоят многого. Если же судить по событиям последних нескольких лет, то обнаружится, что утопические мегапроекты прошлого столетия по созданию «советского общества» и «советского человека» возродились под новыми лозунгами имперско-православно-националистического толка, да с таким размахом и такими расходами, с такими быстрыми и частыми изменениями законов и «общественного договора», что впору присваивать территории России статус «особой социоинженерной зоны».
Дело, конечно же, не в валовых показателях российской социальной инженерии, а прежде всего в качественных и в тех печальных результатах, к которым она привела и продолжает приводить. Несомненно также, что глубокая социальная и психологическая травма, нанесённая населению России дилетантской и экстремально насильственной утопической социальной инженерией, поставила труднопреодолимые барьеры и для признания социальной инженерии в качестве специфической и важнейшей для общества отрасли профессиональной деятельности, и для её теоретической и практической разработки. Вместо поиска и устранения ошибок, нахождения и расширения «узких мест» в социоинженерной деятельности, которая по факту продолжается как атрибутивная социуму, побеждает и получает приоритет наихудший подход к осознанной социальной инженерии, который условно можно обозначить как «политтехнологический».
Немногочисленные работы российских социологов по социальной инженерии демонстрируют непонимание атрибутивности социальной инженерии и ряда важнейших специфических элементов инженерии как особого вида деятельности, в результате чего социальная инженерия отождествляется частично с проектно-прикладной социологией, частично с управлением (менеджментом), частично со связями с общественностью и политтехнологиями [10-11]. Социальная инженерия рассматривается только в осознанно-организованной форме и как новый вид деятельности, возникший лишь в прошлом столетии; при этом весьма поверхностно исследуются и учитываются ценнейшие методы и инструменты сознательной технической инженерии, опыт и достижения которой позволяют выделить составные элементы инженерности как основы любой человеческой конструктивно-новаторской деятельности. Сознательная качественная (профессиональная) социальная инженерия должна принять и освоить инженерность на том же уровне, который достигнут современной технической инженерией. Иначе мы будем и дальше иметь дело только с плохой сознательной социальной инженерией, «размазанной» к тому же по другим отраслям профессиональной социоконструкторской деятельности, в которых об освоении инженерности и не задумываются.
Весьма показательной для понимания текущего статуса термина «социальная инженерия» в восприятии определённых профессиональных групп представляется история с присвоением этого термина явлению информационного воровства [12]. Воровские отмычки несомненно являются инженерным продуктом, как и техники воровства, но отождествлять воровство с инженерией или инженерию с воровством вряд ли оправдано чем-то иным, кроме манипуляции общественным мнением с помощью эвфемизма. С другой стороны, за таким употреблением термина «социальная инженерия» может стоять и негативное отношение к данному направлению инженерии, связывающее инженерную деятельность в отношении социума исключительно с манипулированием, т. е. с обманом, и с различными формами насилия.
В настоящее время приходится констатировать существенную недооценку и недорефлексированность социальной инженерии как явления, особенно в плане собственно инженерной организации деятельности и значения опыта технической инженерии. Без движения в этом направлении невозможно сократить катастрофический разрыв в качестве и эффективности между двумя генеральными направлениями инженерии. Для человечества не отменяется жестокое правило эволюции жизни: вид, неспособный вовремя и удачно решать возникающие проблемы, обречён на элиминацию как ошибка. Вид homo sapiens sapiens будет иметь относительно надёжные перспективы благополучного и долговременного существования только в случае первостепенного внимания к своим собственным лучшим достижениям в инженерной реализации метода слепых проб (инженерная организация деятельности) и при настойчивом широком обучении критическому (научному) мышлению для своевременного обнаружения и устранения ошибок. Игнорирование высокоэффективных инженерных методов за пределами индустриальной технической инженерии и неумение применять их в социогуманитарной сфере может стать одной из самых фатальных ошибок.
Итак, в статье были предложены углублённые и уточнённые концепты инженерии и социальной инженерии, указаны предполагаемые основания инженерофобии, частично раскрыты ограничения и недостатки теории социальной инженерии в трудах российских социологов. За представленными здесь теоретическими координатами лежит весьма плодотворное поле конструктивной деятельности, на котором автором уже сделаны результативные шаги. Подробнее о составных элементах инженерности и практической реализации инженерного подхода в гуманитарных науках и социальных инновациях — в следующих статьях.