Противоестественные науки: смогут ли договориться физики и лирики
Гуманитарии и специалисты естественных наук годами соревнуются за главенствующую роль в развитии человечества и познании окружающего мира. Массимо Пиллиуччи, председатель философского факультета Леман-колледжа, опубликовал статью о взаимодействии наук на портале Aeon. «Теории и практики» публикуют сокращенный текст статьи.
Всякий раз, как мы пытаемся произвести своеобразную инвентаризацию знаний человечества, мы натыкаемся на непрекращающуюся борьбу между «двумя культурами» -- гуманитарными науками и науками естественными. И эта борьба нечто большое, чем просто спор среди группы ученых -- она затрагивает вопрос: а что мы вообще подразумеваем под знаниями?
Эту дискуссию принес в общество Чарльз Сноу в своем эссе 1959 года: «Две культуры и научная революция». В своей работе он описал ситуацию, в которую неоднократно попадал: «Много раз в новой среде гуманитарного знания я становился свидетелем разговоров о «неграмотности учёных». Несколько раз я был спровоцирован и просил компанию беседующих описать второй закон термодинамики. Реакция на вопрос была предсказуемой -- никто описать его не мог. Хотя я спрашивал что-то, эквивалентное: «Читали ли вы Шекспира?».
Это было полвека назад. Сейчас ситуация только ухудшилась. Постмодернистские, деконструктивистские и радикально феминистские авторы (Фуко, Дерида, Латур) писали о науке всякие глупости, явно не понимая, чем ученые занимаются на самом деле, только увеличивая степень накаленности негласной борьбы между учеными двух группировок. Для того, чтобы высмеять их позицию в 1996 году физик Алан Сокаль написал в постмодернистский журнал Social Text статью «Преодоление границ: на пути к трансформативной герменевтике квантовой гравитации». В квантовой гравитации нет ни понятия герменевтики в целом, ни трансформативной герменевтики, в частности. Статья была чистейшим научным вымыслом. Тем не менее, журнал опубликовал её.
«Мы строим самолеты, несмотря на ограничения, вызванные гравитацией, мы пишем стихи, поем и рисуем, исходя не только из нашего опыта постижения естественных наук»
Противостояние «научных культур» с течением времени только обострялось: ученые обвиняли историков, занимающихся историей науки, в том, что их деятельность бессмысленна, ведь за годы их исследований они не решили ни одной головоломки в области теоретической физики. Но, однако, позвольте узнать, когда физики в последний раз решали проблемы истории?
Самую амбициозную попытку перестройки отношений между естественными и гуманитарными науками предпринял биолог Уилсон. В своей книге «Совпадение: единство знаний» он приводит описание всей человеческой деятельности и истории, рассмотренное только с точки зрения естественных наук. Начав с того, что человек -- биологическое существо, он попытался разобраться в устройстве общества и законах искусства, этики и религии с точки зрения нашего эволюционного наследия.
Общая картина, нарисованная Уилсоном, выглядит следующим образом: все аспекты сложной человеческой деятельности (социология, литература, психология и т.д.) в первую очередь понимаются им не как социальные науки, а как биологические (нейробиология, эволюционная биология), пока наконец не сводятся к чистой физике. И в этом, есть доля правды, ведь в конечном итоге все сделано из кварков, не так ли? И существует мнение, что располагая только знаниями о нижнем уровне реальности, можно объяснить все остальное (атомы, клетки, тебя, меня, планеты, галактики).
Да, мы все действительно биологические создания, и многое из того, что мы делаем, связано с нашими физическими потребностями. Но ведь мы нашли и культурные способы «обхода» биологии и физики. Мы строим самолеты, несмотря на ограничения, вызванные гравитацией, мы пишем стихи, поем и рисуем, исходя не только из нашего опыта постижения естественных наук.
Если рассматривать идею о единстве знаний серьезно, то надо признать, что есть масса общих категорий, которые будет сложно интегрировать друг с другом. Возьмем, к примеру, математику и логику. Является ли научный факт таким же объективным, как математико-логическое познание? Нет, они совершенно различны. Факт в науке -- это, например, утверждение, что существуют четыре природных спутника Юпитера, открытых еще Галилео Галилеем. В математике факт -- это, допустим, теорема Пифагора, диктующая условия конкретных комбинаций, которые принесут ложный или истинный результат в соответствии с правилами дедукции. Таким образом, даже в этих, условно «смежных» областях, не может идти речи об объединении знаний.
Рассмотрим еще один, более бытовой пример. Предположим, что у меня есть твердое убеждение, что музыка Людвига ван Бетховена лучше, чем музыка Бритни Спирс. Для меня это эстетический факт, который основан на моем «знании» музыки. И я не сомневаюсь в том, что моя способность делать эстетические выводы в целом определяется тем, что я -- биологическое существо, которое для того, чтобы оценить качество музыки, должно обладать определенным типом слуховой системы. Но ведь мою эстетическую оценку провоцирует что-то еще?
«Может, вместо подкрепления настроений противоборства, настало время говорить не о «слиянии воедино» всех наук, а об их взаимопроникновении и взаимопризнании?»
Историю искусства, например, тоже теоретически можно объяснить как сочетание эволюционной биологии и когнитивной науки. Наука сможет пояснить нам, почему наши предки хотели рисовать на стенах пещер, почему мы любим определенные типы моделей -- симметричные фигуры и повторения. Но ведь кубизм Пикассо -- это не о симметрии, а, наоборот, о ее нарушении, и он все равно нравится нам.
Может, вместо подкрепления настроений противоборства, настало время говорить не о «слиянии воедино» всех наук, а об их взаимопроникновении и взаимопризнании? Ведь, в общем-то, различие между философией, биологией, физикой, социальными науками есть результат лишь прихотливого желания академических администраторов и преподавателей. Вместо разделения дисциплин они вполне могли бы совместить их и преподавать в комбинации друг с другом, чтобы отражать естественный способ комплексного восприятия мира человеком.
Это не предложение сдаться, и не запрет выхода «за пределы науки». За пределами науки ничего нет. Но есть кое-что перед ней: есть человеческие эмоции, вызванные литературой, музыкой и другими видами искусств, есть культура, есть история. И лучший способ миропонимания, которого может достичь человек, как раз состоит в постоянном диалоге между разнообразными дисциплинами.
Полный текст статьи читать здесь