Дмитрий Лучихин
2020.12.12
https://www.facebook.com/envolk/posts/4008406312520105
https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=1726766180824690&id=100004739742130
Социальная справедливость, социальная защищённость и социальные гарантии
Начать придется с небольшой преамбулы, основным содержанием которой станет обоснование её собственной необходимости.
Надеюсь что просто напомню, что то что мы называем мыслью, будь то вербализуемая форма речи или очерченный образ — не возникают без причины. Невозможна в виде представления: « я подумал и придумал» или «мысль пришла мне в голову», «родилась у меня». Мысль — осознанное представление, это принципиально реактивная форма бытия. Механизм реакции на инициирующую его активность направленного внимания: мотива, интенции, намерения. Даже «беспристрастное» познающее мышление, возможно лишь как реакция на уже как то организованное внимание; вопрос — ответом на который является мысль, даже если она сама оказывается сформулирована в виде вопроса. То есть мыслимый вопрос — это тоже уже ответ на породившую его причину.
Вопросом, ответом на который стала вся, развивающаяся, усложняющаяся, конфликтующая социальная и социально-политическая мысль, стал феномен человеческой личности. Феномен сформировавшегося, ставшего массово различимым в середине второго тысячелетия от Р.Х. психо-логического комплекса, идентифицируясь с которым индивид, как самоочевидную для него внутреннюю данность себя — осознавал, или распознавал в предлагаемых ему извне представлениях, свою априорную независимость от свой же индивидуальной данности. Именно на основании этого непосредственно переживания, основаны все извивы общественно политической мысли.
Отождествляясь с этим психологическим паттерном в своем собственном сознании, индивид непосредственно переживал истину утверждений о равенстве. Не объективном равенстве, как тождественности индивидуальных качеств, а подлинном равенстве личности, основанном на несравнимости. На независимости равенства личности от объективных, и принципиально не устранимых различий индивидуального.
В пространстве мыслимого 18ого и даже 19ого века, несмотря на то что система мыслимых представлений, стала уже сформировавшимся комплексом множественных и противоречивых ответов на интенциальный вопрос личности — порождающий вопрос и вся масса мыслимых представлений на него отвечающих, были слиты в неразделимое целое. Вопрос присутствовал в подавляющем большинстве ответов, как его не мыслимый эталон с которым мыслимое, пусть и неосознанно но сверялось.
К концу 19-го и особенно в 20-ом веке, начался процесс симулякризации пространства мыслимого.
В этом процессе, в перенасыщенном множественными представлениями пространстве мысли, представления стали обособляться от породившей их вопросительности. Становиться — "самими по себе представлениями". Самодостаточными, не нуждающимися в своей причинности. Этаким конструктором Лего или даже брусочками разноцветного пластилина из которого можно вылепить все что угодно. Сообразно своим убеждениям или интересам.
Подвох здесь в том, что то что мы конструируем из громадного набора уже наличных и организованных представлений, мы конструируем вовсе не произвольно, а все равно относительно мотивирующей, психологической активности. И отказываясь сверять представления, на адекватность даваемого ими ответа на породившую их вопросительность — мы вовсе не действуем свободно и независимо, а лишь попадаем под власть более примитивных мотиваций. Так появляется феномен манипуляции, иногда вполне добросовестной, когда инициируя через презентацию некого представления, породившую его психическую энергию мотивации, мы направляем ее на решение совершенно других мотивов. Таких, ради которых референтная группа поддержки не пошевелила бы и пальцем.
Правда я бы не стал утверждать, что описанный процесс есть признак деградации. Думаю что это скорее похоже на ситуацию, когда интенсивно тренирующийся спортсмен оказывается неспособен показать даже обычные для себя результаты. На время становится хуже своей же нормы.
Можно уже отчетливо разглядеть, что дифференциация представлений от порождающей их причинности, не только освобождает представления для свободного манипулирования ими, но и делает отчетливо различимой, «очищенной» — порождающую их реальность движущих мотивов и намерений.
И когда и если, человечество выйдет из состояния «вечно длящегося настоящего», сделает первый шаг в подлинное, а не формальное будущее — основным признаком и действующей причиной этого, будет реализованная способность мыслить культурную в широком смысле, и социально-политическую реальность, в узком — исключительно на уровне движущих интенций и мотивов. Когда наличное и фактичное, окончательно займет место исполнительного механизма и материала, и принципиально перестанет связываться с понятием истины и подлинности. Когда бесконечно далекие по форме социальные явления, смогут понимать друг друга через распознанное единство движущего мотива, а сколь угодно похожие — принципиально различаться по тому же критерию.
*****
Понятия рассматриваемые в этом тексте, это по сути просто примеры процессов показанных выше. Понять их исторические приключения и злоключения, вне контекста проблем самого мышления невозможно. Отсюда — абсолютная необходимость сделанного предисловия.
Думаю что уже ясно, что весь комплекс представлений, так или иначе связанный с рассматриваемыми понятиями: социально справедливости, защищенности и гарантий — это множественные вариации ответов на вопрос или мотив, создания социального пространства жизни, не зависимого от объективных различий индивидуального. Социального пространства бытия личности. Или как сказал бы Хайдеггер — присутствия.
На внешнем уровне социальной реальности, эта задача решалась постепенной деконструкцией социального порядка основанного на прямом подчинении одних индивидов другим, так что личность индивида оказывалась заложником своего социального и физиологического статуса. Переходом легитимизированных законом межиндивидуальных отношений на принцип договора.
Подлинная суть договорных отношений в свете породившего их мотива, в том что договор разделяет сферы объективной зависимости и независимости друг от друга, индивидов вступающих в договорные отношения. И этим разграничивает саму социальную реальность на сферу взаимодействия априорно равных (несравнимых) субъектов и сферу организованных отношений индивидов, следующих объективным индивидуальным различиям: возрасту, полу, образованию, культурной идентичности, профессионализму, опыту, таланту и множеству других объективных различий.
Иначе говоря, в рамках служебных отношений, именно работник выполняет указания босса. Но в трамвае, более молодой босс, должен в самой само-собой разумеющейся манере, уступать место пожилому работнику. А в обсуждении «фильмы» в обеденный перерыв — они должны идентифицировать себя равно независимыми участниками дискуссии. И не потому что человек хороший или высококультурный, а потому что здесь их ролевое распределение не имеет никакого отношения к ролевому распределению в рамках служебной деятельности.
И смысл этой логики, вовсе не в культивировании воспитанности, а в обеспечении гарантии экстерриториальности человеческой личности от объективных различий жизни. Или просто от жизни.
И мы все прекрасно знаем, что описанный выше пример договорных отношений это лубок, практически не существующий в реальности. Под официальной и законодательно регламентированной поверхностью социальных отношений договорного типа, прекрасно устроилась привычная форма полного владения, реализуемая через механизмы косвенного принуждения. Иногда она доходит до пределов полного совпадения с рабовладельческой зависимостью, чаще — просто оказывается той или иной степенью, возможности выхода за рамки официальных договорных отношений.
Многие сторонники экономического либерализма, как раз очень склонны апеллировать к формальной стороне договорных отношений. И никакими «добровольными договорами» об отношениях рабовладения их не проймешь. «видишь напысано — договор. Видишь — «я в здравом уме и трезвой памяти...» - чего ж тебе собака еще надо. Бачили очі, що купували, їжте, хоч повилазьте». Но это конечно отдельная патология, для отдельного анализа. Потому что патология здесь не в том что бы так думать. Это всего лишь степень развитости индивидуальной личности. Социо-культурный возраст индивида. Но вот способность считать это аргументом, говорит именно о патологических дефектах индивидуального сознания.
Так вот, на уровне мотивирующей интенции, все обсуждаемые форм социальной организации, были попытками блокировать возможность косвенного принуждения. Решали задачу предотвратить простой переход принципа владения человека человеком, в скрытую форму. Причём, что особенно важно и ценно, следуя логике мотивации, должны были решать не следуя в дурную бесконечность, через смещение владения в более высокие инстанции, скажем через равную зависимость работника и работодателя от личной воли представителей контролирующих органов, с «чистым руками» и рыбьими глазами. А через создание социально ориентированных структур, существующих как условия среды. И лишающих аргументы косвенного принуждения действующей силы.
Вот это понимание смысла и логики социально ориентированной интенциальности, и есть эталон с которым каждое конкретное представление (ответ) — должно сравниваться на соответствие и эффективность. Социальная защита, это вообще не про гуманизм к «котикам» из низших слоев общества. Это совершенно другая мотивация, чьи механизмы есть благотворительность и сопереживание. Социальная защита — это механизм позволяющий послать оборзевшего партнера по договорным отношениям. Механизм обеспечивающий сам принцип договора в социальных отношениях.
И в связи с этим есть два момента которые стоит отметить.
Во первых, хорошо видно что множество противников социальной защиты ведут себя очень нервно при обсуждении этих вопросов. Пытаются скорее не допустить самого мышления и обсуждения, чем аргументированно опровергнуть. По принципу «перед прочтением сжечь».
Почему? — Единственное что можно предположить — что хотя они и апеллируют к особо ярким примерам, очевидно ошибочных представлений претендующих на статус ответа, но на самом деле озабочены тем, что бы не допустить формулирование правильных и работающих ответов-представлений. Не допустить устранение возможности косвенных принуждений и скрытого владения человека человеком.
Во вторых, как только мы понимаем что единственным критерием социально ориентированной деятельности, является её интенциальный мотив, мы расстаемся с иллюзией о неких единых представлениях о её универсальной (внеисторической) правильности.
Постольку поскольку мы формируем «ответ» на интенциальный мотив из элементов окружающей нас реальности — в исторически и культурно разных условиях, мы обречены на то что бы формулировать разные ответы. Именно для того, что бы они наилучшим образом отвечали мотивационной задаче. Скажем, априорно бессмысленно использовать безвозмездную социальную помощь, в отношении социальных и культурных групп, чья статистическая личностная развитость находится в зачаточном состоянии.
Вообще это конечно феноменальная позитивистская глупость, искать универсальные законы для человеческой формы бытия. В отличие от естественно-научной сферы, где такой поиск с определёнными оговорками оправдан, собственно человеческий способ бытия состоит в порождении и созидании логических механизмов, которые в конечном итоге и становятся законами его бытия. Культурно организованной реальностью существования. Самим своим существованием человечество постоянно создаёт и этим меняет законы своего существования, единственным универсальным из которых является сама способность к творению и изменению этих законов. (выделил шрифтом я — Е.В.)
Ну, так или иначе, с представлениями о социальной справедливости и защищённости, в свое время придется потупить самым радикальным образом: собрать в кучку и вынести на помойку. Ну в крайнем случае в старый сарай — вдруг пригодится чего нибудь оттуда выковырить.
А для практических нужд формулировать заново, конкретно применительно места и времени, сверяясь с мотивирующим смыслом, а не с перемешанными до полной неразличимости представлениям прошлого (в смысле — нашего настоящего).
Комментарии
Борис Осипов
Вот и думай теперь, что мистики нет.
Вчера случайно подслушал разговор двух сотрудников о том, получил ли каждый из них от соцзащиты новогодний подарок для ребёнка.
Я не выдержал и сказал всё, что о них, о жлобье, думаю вплоть до необходимости продажи каждым автомобилей, чтобы их дети были с подарками и довольны. Один из них, кстати, фиктивно развёлся с женой, чтобы числится неимущим и получать пособие на оплату жкх. И этим занимаются здоровые мужики, аргументируя тем, что раз в этом государстве живут, то будут брать от него всё, что положено вплоть до килограмма конфет к Новому году.
Так и живём в совке.