Онтология и онтологика: кейсы и основы

О любви к народу.

Естественно, текст обращен к рефлексирующему меньшинству. Потому что понятно, что отнестись к чему бы то ни было, даже к самому себе, можно лишь заняв позицию внеположности. И определить народ как предмет отношения, можно лишь извне. Хотя народом, может быть и обязательно бывает каждый из нас. А те кто уже окончательно не выходят из этого состояния, тоже когда то родились людьми.

И вот какую штуку я хочу вам сказать. Человек который любит народ, не может любить людей. Не обязательно активно не любить, но быть равнодушным к каждому конкретному человеку.

Тот же кому удается, хотя бы изредка испытывать эмпатические чувства, не только к близким и знакомым — увы, любить народ не может.

Дело в том что народ (в ассоциативной естественности этого понятия), это такое состояние человека озабоченного житейскими, чисто жизненными интересами, просто жизнью, процессом жизни. И когда из позиции вненаходимости, вы любите этого человека, вы любите его как хомяка или котика. Ничто вам не мешает считать, что допустим для блага этих мимишных хомяков в целом, нужно посадить их на такую диету, что половина из них издохнет. Зато у оставшихся будет здоровое потомство, и хомяки будут процветать.

Чуть глубже лежит такое соображение, что счастливые и довольные хомяки, будут давать достаточно "шерсти" для комфортного существования культурной элиты, элитки, их чад и домочадцев. Нет, никакой сегрегации. У нас же не 15 век. Все честно: мы им бусы, они нам шерсть. Чем не идиллия. Ми-ми-ми народ.

Тот же кто способен воспринимать людьми всех людей, никак не может любить то жалкое состояние человека, в котором он пребывает в качестве народа. Он может быть резким или мягким в своих суждениях. Но не равнодушным. Не способным принять как данность, разумных существ ведущих образ жизни социальных животных.

И когда мы слышим речи о народе, о благе народа, о любви к народу — не стоит об этом забывать.