Практика онтокритического мышления

Я тут - потому что у меня нет чванливости и спеси. И я, в отличие от некоторых, изучаю все, что близко связно с моей тематикой (определение качества мышления). Вот, если бы, допустим, мне сообщили, что есть сайт, где посредством видеокейсов проводится диагностика ума, то я тут же бросил все свои дела и сразу же пошел знакомиться с этим сайтом. И я абсолютно не понимаю - как по другому может поступить человек, который занимается аналогичной тематикой и вопросами качества мышления. Для меня такое поведение (игнорировать приглашение ознакомиться с видеокейсами) - это проявления высокомерия, жлобства и чванливости. Это совершенно неприемлемо и непозволительно для человека, который считает, что он обладает критическим мышлением.

Что касается К. Поппера, то мой вопросы был: "Что чтение К. Поппера дает в сухом остатке? Какой конкретный результат будет после прочтения К. Поппера?". Какая мне разница - что кто-то считает К.Поппера выдающийся философом 20-го века или даже выдающийся философом всех времен и народов? Мне важно только знать - что чтение К. Поппера дает в сухом остатке. Если вы не способны ответить на этот конкретный вопрос, то тогда так и пишите, что не знаете - что чтение К.Поппера дает в сухом остатке.

Кстати, профессор Лев Балашов не разделяет вашего восторга по поводу Поппера. Вот как Балашов оценивает этого вашего выдающийся философа 20-го века:

Глупости, которые философы говорят друг о друге

А какие глупости философы говорят порой друг о друге?!  Вопиющий пример с К. Поппером, который вслед за А. Шопенгауэром говорил о Гегеле всякие нелепости.

Можно согласиться с Поппером ("Открытое общество и его враги") в оценке социально-политических взглядов Гегеля, но оценивать философию Гегеля в целом как никчемную — большая глупость. Гегель, безусловно, был провозвестником и даже духовным отцом тоталитаризма ХХ века. И в философии природы он наговорил много глупостей. Но это не отменяет его заслуги в разработке проблемы философских категорий, категориальной логики и многих других проблем философии. Можно привести немало примеров, когда творческие люди, таланты и даже гении говорили и делали глупости, крупно ошибались и т. д.  и т. п.  Композитор Р. Вагнер, написавший прекрасные оперы, по своим взглядам был шовинистом и антисемитом. Что же, теперь перечеркивать все положительное, что им было создано, не слушать его оперы, ненавидеть его музыку?! Очень неубедительно и неудачно Поппер объясняет огромное влияние Гегеля на последующих философов и деятелей науки, искусства, политиков, выставляя его этаким казенным философом, который стал знаменитым благодаря тому, что его поддерживало прусское правительство. Аргумент о значении поддержки прусского правительства просто смешон. В разных странах разные монархи и правительства поддерживали многих деятелей. Но лишь некоторые из этих деятелей вошли в историю, прославились как таланты и гении. В большинстве случаев поддерживаемые государством деятели почти сразу после прекращения поддержки канули в лету, т. е.  превращались в историчеcкую пыль. Кто, например, помнит сейчас Фаддея Булгарина, самого известного и преуспевающего писателя эпохи А.С. Пушкина?! Булгарин был более чем обласкан царским правительством. И что же? Он забыт и никакого влияния на последующих писателей не оказал. А Пушкин, который был в весьма сложных отношениях с царями и их министрами, почитается потомками как Солнце русской поэзии, как величайший русский гений. Если человек бесталанен или его талант ядовит, мелок, то — будь он хоть тысячу раз обласкан власть имущими — не видать ему уважения и почитания потомков.

Гений Гегеля как великого мыслителя-философа многократно подтвержден последующими поколениями мыслящих людей в разных странах мира. Очень жаль, что Поппер приводит чудовищное по своей злобности и нелепости высказывание А. Шопенгауэра и даже усиливает его, говоря: "Шопенгауэровский взгляд на статус Гегеля как платного агента прусского правительства подтверждается, например, одним высказыванием Ф. Швеглера, восторженного ученика Гегеля"  (См.: К.Поппер. Открытое общество и его враги. Ч. II, стр. 43). Нет более нелепой оценки Гегеля, чем оценка его как “платного агента прусского правительства”. Это просто ругань, площадная ругань, свидетельствующая о каком-то помутнении рассудка того, кто так высказывается. В самом деле, как может платный агент прусского правительства почитаться-расцениваться подавляющим большинством философов в конце ХХ века, т. е.  по прошествии почти двух веков как великий или хотя бы как выдающийся философ? Это совершенно невозможно! Вот это высказывание А. Шопенгауэра: "Гегель, назначенный властями сверху в качестве дипломированного Великого философа, был глупый, скучный, противный, безграмотный шарлатан, который достиг вершин наглости в наскребании и преподнесении безумнейшей мистифицирующей чепухи. Эта чепуха была шумно объявлена бессмертной мудростью корыстными последователями и с готовностью принята всеми дураками, которые, таким образом, соединились в столь совершенный хор восхищения, который вряд ли когда-либо звучал ранее.

Широчайшее поле духовного влияния, предоставленное Гегелю власть предержащими, позволило ему добиться успеха в деле интеллектуального разложения целого поколения"  (См. там же. Стр. 42).

Мне удивительно, что Поппер предваряет свою критику социально-политических взглядов Гегеля откровенной, почти площадной бранью в его адрес и как человека, и как философа-мыслителя. Неужели он думает, что таким унижением Гегеля он помогает своей критике?! Отнюдь не красит Поппера попытка оглупить Гегеля. Одно из двух: либо Гегель — глупый и тогда не стоит с ним возиться, либо Гегель — настоящий, серьезный философ и тогда он достоин критики. Поппер одновременно третирует Гегеля и спорит с ним как с серьезным противником. Такое парадоксальное отношение к немецкому философу свидетельствует об излишней эмоциональности и поверхностности критикующего.