Производительность боком. Что не так с экономическими планами правительства?
Власть проделала хитрый трюк, переложив ответственность за рост экономики на нас с вами
Фото: Фотохроника ТАСС
Была такая игра в советские времена: берешь газету «Правда» или речь Брежнева и читаешь ее вслух, заменяя запятые словом «боком», а точки – словом «раком». И чудовищная официальная жвачка превращается в увлекательнейший и весьма осмысленный текст. Потому что почти все в Советском Союзе было либо боком, либо раком.
В последние дни все российские издания заполнены статьями про повышение производительности труда. Просто какое-то шило вступило начальству с этой производительностью – заседание за заседанием, программа за программой. Министр-технократ Орешкин написал план повышения производительности, премьер Медведев наметил путиповышения производительности, президент Путин сделает повышение производительности частью предвыборной программы.
Как статистический термин производительность труда – это ВВП, деленный на количество работников и число отработанных ими часов. То есть, грубо говоря, повысить производительность можно, либо уменьшив число работников, либо увеличив ВВП. Вряд ли все эти заседания про то, как бы уменьшить число занятых в экономике. Такого коварства даже от российского правительства ждать неловко. Тогда – про что? Про то, как увеличить ВВП? Но почему бы не провести заседание правительства прямо по этому поводу, то есть назвав кошку кошкой?
Хотя в статистическом смысле производительность труда – это технический показатель, то есть он вычисляется как производное других показателей, а никак не меряется отдельно, его не зря так уважают международные организации и, в частности, статистический департамент ОЭСР. Дело в том, что он очень многое говорит об уровне развития экономики.
Наибольший вклад в производительность труда вносит капитал – капиталовооруженность экономики. Если вы заворачиваете болты гаечным ключом, то производительность труда у вас будет ниже, чем если у вас стоит технологическая роботизированная линия. Как бы вы ни повышали навыки своего обращения с ключом. Дальше идут другие факторы: инфраструктура, разные транзакционные издержки или, например, то, что можно определить как капитализированность экономики. Китайская кофточка стоит пять евро, а кофточка от Prada – 500 евро. Пришить пуговицу на одной и другой кофточке – это совершенно разная производительность. Все эти факторы можно суммарно обозначить как эффективность экономики. Именно поэтому показатель так любят в ОЭСР – он суммарно отражает действие всех перечисленных факторов, то есть общий уровень эффективности экономики.
Итак, увеличение производительности труда в экономике – это фактически либо просто прирост ВВП, либо – если быть более въедливым – функция повышения ее капиталоемкости и общей эффективности. Теперь, когда мы договорились об этом, давайте (вспомнив старую советскую игру) перечитаем меры правительства, упоминаемые в этих многочисленных статьях про производительность труда, но только слова «производительность труда» будем заменять словами «общая эффективность экономики». Ну вот, например, министр экономики Орешкин предлагает для повышения общей эффективности экономики создать «федеральный центр компетенций» на базе Внешэкономбанка. Убедительно звучит, да?
Еще в программе повышения производительности – снижение административных барьеров. Это, конечно, хорошо, но про это было написано во всех программах миллион раз, и будут, как видно, писать до скончания нашего века. Зато во второй части программы повышения общей эффективности экономики – меры для пилотных проектов, то есть «отобранных компаний», которым будет предоставлена разнообразная помощь – от консультативной до налоговых льгот и займов под 1% от Фонда развития промышленности.
Тут вспоминается, конечно, анекдот про ветеринара, который заболел и отправился к обычному врачу. «На что жалуемся?» – спрашивает врач. «Нет, ну так каждый дурак может», – парирует ветеринар. И действительно, с налоговыми льготами только у дурака производительность труда не вырастет хоть немного. Правда, вырастет она, строго говоря, за счет других компаний, которые вынуждены будут платить полную ставку налогов, из коих затем будет формироваться этот причудливый Фонд развития промышленности.
Впрочем, помимо повышения производительности Внешэкономбанка и пилотных предприятий, у программы повышения производительности труда есть, разумеется, и общегосударственная задача. Когда экономика уже который год не растет, то люди теоретически могли бы спросить за это с правительства. Что, мол, вы не можете обеспечить рост ВВП? Но у правительства готов ответ: экономика не растет из-за низкой производительности труда. Типа сами виноваты – плохо работаете. Не нас, а вас уволить надо.
Итак, вся эта словесная кутерьма вокруг «производительности труда» построена на смешении двух понятий. В макроэкономическом смысле производительность труда – это ВВП, деленный на труд. И поэтому утверждение «экономика не растет, потому что у нас низкая производительность труда» не имеет никакого смысла. В смысле микроэкономики, то есть на уровне фирмы, производительность труда – это эффективность использования труда: сколько перекуров, да почему рабочие долго переодеваются, да где лежит инструмент. Но нормальному правительству этим всем заниматься совершенно не следует. При наличии правильных стимулов в экономике, то есть достаточного уровня конкуренции, фирмы и сами все сделают, что можно. А при их отсутствии ничего все равно не выйдет. Но кому же до этого какое дело.
Зато как красиво получилось: и в том, что экономика не растет, мы теперь сами виноваты, и правительство вроде как делом занято, и для того, чтобы деньги выделить на центр компетенций и льготы пилотным предприятиям, есть красивый повод.