Депрограммирование Кена Батлера было, главным образом, когнитивным и устанавливающим социальные связи вмешательством в рамках специфической формы расширенной интенсивной беседы. Существовали некоторые заметные изменения в содержании и групповом процессе во время депрограммирования Кена. Эти изменения и чередования различимы только благодаря моему качественному анализу депрограммирования как целого, предполагал, что депрограммирование Кена имело различные модальности, так же как и фазы. Информация, которая передавалась и, в конечном счете, принималась, вместе с прочным взаимопониманием и узами связи, которые возникли между депрограммистами и культистом, объединились, чтобы произвести впечатляющую перемену в Кене.
В дополнение к описательному анализу я осуществил количественный анализ трех сегментов («Начало», «Точка «слома» и «Конец») депрограммирования Кена. Статья в последующем выпуске The Cultic Studies Journal представит этот анализ. Чтобы кратко предвосхитить информацию, которую я представлю в этой последней статье, можно сделать следующие итоговые высказывания:
На начальной стадии депрограммирования Кена депрограммисты были сосредоточены главным образом на обеспечении информацией, сомнениях, согласии (с Кеном) и самораскрытии своих собственных мыслей и опыта. Для культиста начало было отмечено, главным образом, саморазоблачением, сомнениями в депрограммистах, предоставлением своей собственной информации и ссылками на доктрину МОСК. Для депрограммистов средняя стадия (слом) была отмечена, главным образом, предоставлением информации, самораскрытием, согласием и постановкой вопросов. Для культиста средняя фаза была отмечена предоставлением информации, самораскрытием, цитированием доктрины и постановкой вопросов.
Для депрограммистов конечная стадия была в основном отмечена предоставлением информации, самораскрытием, согласием и цитированием доктрины. Депрограммисты ссылались на доктрину МОСК в основном для того, чтобы указать на противоречия с поведением Харе Кришны или чтобы разоблачить это. Для культиста она была отмечена в значительной степени предоставлением информации, цитированием доктрины, самораскрытием и согласием.
Для всех высказывающихся в период всех стадий было удивительно мало открытого несогласия и немного заявлений, которые требовали или настаивали на определенном виде повиновения.
На протяжении курса депрограммирования существовали определенные важные изменения в степени участия в депрограммировании, в речевом (разговорном) стиле, в сосредоточении внимания и в подвижности. Этим областям интереса в моей диссертации посвящены специфические исследовательские вопросы, они будут обсуждены в отдельной статье.
То, что следует ниже, есть некоторые выводы о депрограммировании Кена, основанные на моих качественных наблюдениях.
Познавательный процесс. Культист Кен вступил в депрограммирование со многими подавленными сомнениями, определенной упущенной информацией и определенной информацией, которая была представлена, но истолковывалась в контексте МОСК. Вначале информация, представленная ему, должна была иметь отношение к самому процессу депрограммирования: чего ожидать, кто были депрограммисты, что они намеревались делать. Кроме того, чтобы осуществить эффективное воздействие (снижение его тревоги относительно непосредственной ситуации), манера, в которой эта информация передавалась, противоречила заявлениям МОСК о депрограммистах. На уровне общественной связи эта информация служила для того, чтобы уменьшить его тревогу и установить базу для растущего доверия. На познавательном уровне немедленное нарушение ожиданий Кена раздражало его сознание и стимулировало информационную обработку (Kahnemann, 1973).
Информационная обработка и убеждение. Как ожидалось, основной фокус депрограммирования сосредоточился на обмене информацией как обезличенного, так и личного характера. Содержание разговора отражало мое впечатление, что познавательная и общественно-связанные сферы были теми, в которых я видел наибольшую активность. Развитие и сохранение межличностного взаимопонимания выглядели близко связанными с эффективной передачей информации, имеющий отношение к культам.
Взятые вместе, депрограммисты явно показали применение исчерпывающей убеждающей стратегии (Burgoon & Bettinghaus, 1980), в которой они умело использовали: а) объективные данные, б) хорошее знание структуры учения (например, общее знакомство с философской терминологией МОСК и членством), в) умеренную эмоциональность, г) поощрения и д) язык относительно низкой напряженности (с малой конфронтацией).
Изменения во внимании и сознании. Внимание Кена было склонно превращаться в более стабильное к концу депрограммирования. Как он утверждал, «перепархивание» имело тенденцию быть его стилем способности формировать и воспринимать идеи (и стилем внимания) во время пребывания в культе. Согласие Кена, по крайней мере, временно прекратить циклы молитвенного песнопения было важным событием этого депрограммирования в познавательном процессе. Эта акция служила для того, чтобы разрушить цикл остановки мышления, убирая, таким образом, самый активный барьер для обработки информации. В качестве методики самогипноза монотонное пение могло внести свой вклад в «перепархивающее» состояние сознания. Прекратив ежедневные «циклы», Кен сменил подвижность внимания и повысил обработку информации, что, таким образом, привело к подвижке в сознании.
Использование несоответствия. Как это было предсказано депрограммистами, которых я интервьюировал до депрограммирования Кена, депрограммисты Кена были склонны просить его подумать над своей докультовой жизнью. Большинство депрограммистов и консультантов по выходу признают важность фокусировки на личной истории культиста во время процесса освобождения от культа (Hassan, 1988). В депрограммировании Кена эти требования по преимуществу исходили от Грега Стерна, чье происхождение было наиболее близким к происхождению Кена. Требование размышлять над прошлым служило для того, чтобы порождать напряжение и заново связывать Кена с его собственным внутренним фондом информации, которая противоречила МОСК. Например, после того, как Кен признался, что он обманом выудил у кого-то деньги, Грег спросил у него, не было ли это «нечто такое, что ты обычно делал до того, как был вовлечен» в МОСК. Когда Кен ответил отрицательно, Грег отреагировал: «Итак, вот нечто, что ты подхватил, болтаясь с кришнаитами… как жульничать, мошенничать». Этот вопрос напомнил Кену, что он нарушил свои собственные этические ценности (идеалы, которые, в первую очередь, привели его в МОСК), что породило умеренный уровень тревоги, усилило его стремление слушать и дало ему мотивацию для изменения. Утверждение, которое последовало сразу же за этим, также служило для подтверждения подозрений Кена, что МОСК использует перевернутую моральную систему. Таким образом, утверждение Грега служило тому, чтобы сделать внутреннюю информацию (ранее накопленные и подавленные воспоминания) более яркой.
Роль предположения. Я отметил тенденции просить Кена подтвердить определенные части информации. Кроме того, для депрограммистов казалось важным представить Кену информации, ему уже известную, но подавленную. Для меня эта тактика выглядела добавляющей вес к обоснованности информации депрограммистов и представляющей их как заслуживающих доверия и честных индивидов. По мере того, как депрограммисты постепенно добивались успеха, объем новой информации, предоставляемой Кену, явно возрастал. Приемлемость новой информации увеличивалась ее временной ассоциацией с прошлой, более тщательно проверенной информацией.
Некоторые из утверждений депрограммистов выглядели особенно сильными; они имели тенденции проводить утонченные предложения измениться. Например, в одном месте Курт заявляет, что «я не имею в виду быть шутливым, но я немного шучу, потому что думаю, что это не как ты… не ты, но кришнаиты… я слышу те же самые разговоры все время…». Утверждая «не ты, но… кришнаиты», Курт, видимо, ненавязчиво делает предположение, что Кен — не кришнаит. Еле уловимые внедренные послания, которые проводят различие меж Кеном и приверженцами МОСК (таким образом, подразумевая, что эти обе идентичности отдельны), имели место весьма часто во время депрограммирования.
С познавательной точки зрения депрограммисты очень близко следовали модели, очерченной Сэнди. Депрограммисты начали с критического обзора деятельности МОСК, сравнивая её с их притязаниями. Попутно они критиковали Прабхупаду и Руководящую комиссию, совет гуру, который образует правящую группу людей в МОСК после смерти Свами. Второй день был посвящен более тщательной критике МОСК, как она была выражена и воплощалась в практику последователями и лидерами МОСК. Кен отказался от МОСК в этот вечер. На следующий день депрограммисты начали процесс обучения Кена относительно принудительного убеждения.
Четырехстадийная теория Гарви (Garvey, 1988) об освобождении от обращения в культ также обеспечивает основу для подведения итогов по процессу познавательного изменения Кена. Вначале Кен демонстрировал враждебное отрицание, за которым последовал довольно быстро длительный период постановки вопросов. По мере развития депрограммирования Кен проявлял все большую и большую готовность предоставлять информацию как о себе, так и о МОСК. Главный поворотный момент настал, когда Кен признал участие в нелегальном сборе средств, нечто, что первоначально он отрицал. Наконец, Кен пришел в сильное возбуждение относительно связей, которые он устанавливал; для него стало трудно делать перерывы или отправляться спать. Его мозг, как он это определил, «бежал наперегонки» с подавленными сомнениями и новыми точками зрения. Кен начал анализировать информацию самостоятельно.
Процесс возвращения в общество. Как большинство индивидов, уязвимых для социальных махинаций, которые являются типичными представителями деструктивных культов, Кен был чутким к своему межличностному положению. С самого начала депрограммисты обращались с ним честно и одобрительно, что противоречило ожиданиям. Кен находил трудным (как и я) не любить депрограммистов. Они были информированными, четко выражающими свои мысли, интересными, очень остроумными и в высокой степени харизматическими. Однако в МОСК ему говорили, что депрограммисты заслуживают только ненависти. Любовь к депрограммистам и к руководству МОСК были несовместимы (Heider, 1958), порождая стремление восстановить некий вид связующего баланса (отвергая МОСК). Депрограммисты также немедленно внесли идею о том, что они имеют дело с кришнаитской практикой Кена, а не с Кеном как личностью. Они настаивали на разграничении между идентичностями Кена до культа и периода культа, принимая первую, но в то же время бросая вызов второй. Это, видимо, опрокинуло Кена; он ожидал только, что его атакуют, и фактически, привык к крайне личным атакам со стороны своего гуру и других лидеров МОСК. Тот факт, что Кен уже был глубоко втянут в свою собственную борьбу между докультовой и культовой личностями, в громадной степени помог депрограммистам. Депрограммирование послужило обеспечением мощного и, в конечном счете, решающего «толчка» в направлении интенсификации этого текущего конфликта и превращения докультовой системы собственного «я» в более заметную. Умеренно возбуждая его тревогу и содействуя самоисследованию, депрограммисты усилили потребности Кена в присоединении к обществу (Festinger, 1954; Gerard & Rabbie, 1961). По мере развития депрограммирования члены команды продолжали оставаться в целом благосклонными к Кену.
Так как их поведение продолжало противоречить предубеждениям Кена, депрограммисты начали раскрывать мотивы и намерения тех последователей МОСК (например, его гуру), с кем Кен чувствовал себя наиболее связанным. Решающая фаза этого процесса, видимо, наступила, когда Курт и Сэнди использовали собственные письма Кена к гуру и ответы последнего. Они ясно показали, что отношения Кена с его гуру — это извращение как близости отца с сыном и учителя с учащимся, чего Кену явно недоставало в жизни, так и его собственного заявленного желания эгалитарной и основанной на духовности любви. Быстрое включение Куртом Грега и более позднее введение Дары использовало установленную модель присоединения: мы склонны теснее привязываться к тем другим, которые больше всего на нас похожи (Schachter, 1959). Я наблюдал самую крепкую и самую раннюю связь между Кеном и Грегом. У них было сходное социально-культурное, религиозное и демографическое происхождение, они не слишком отличались по возрасту, оба были мужчинами (важное соображение для кришнаитов) и, конечно, Грег был последователем МОСК. Мой анализ индивидуального речевого стиля депрограммистов имеет тенденцию подтверждать центральную роль Грега как моста между Кеном и теми депрограммистами, на которых он был относительно непохож.
Депрограммисты, по моему мнению, были в высшей степени харизматическими и приятными людьми. Они явно верили в свою работу и получали от неё удовольствие. Они не представляли высокомерно или снисходительно и выглядели умеющими заставить людей чувствовать себя удобно и в центре внимания. В то время, как этот процесс присоединения был лишен обманчивости, присущей «бомбардировке любовью», уже сам факт депрограммирования (цена и энергия, трата времени и внимание), видимо, усилили ощущение Кена, что он важен, что, в свою очередь, способствовало процессу установления связей. Забота его матери и жертвы, на которые она пошла для депрограммирования, имели главное влияние, когда он оказался в состоянии осознать эти чувства.
Вдобавок Курт и Сэнди уравновешивали друг друга. Курт типично был более серьезным, в то время как Сэнди смеялся и шутил постоянно, обеспечивая Кену разрешение использовать юмор, чтобы уменьшить тревогу. Физически Курт и Сэнди были непохожими. Сэнди также был долговременным и установившимся семейным человеком, в то время как Курт в этот момент имел осложненный брак и не имел детей.
В течение всего депрограммирования, но особенно в ходе последних трех дней, Курт «проверял» искренность Кена. Для Курта, как я подозреваю, эта проверка была необходимой гарантией. На уровне возвращения к обществу, я думаю, эта также служило утверждению отношений, делая более трудным (и поэтому, в соответствии с теорией когнитивного диссонанса, более «ценной» целью) присоединение к рядам успешно депрограммированных (Festinger, 1957).
Курт был в состоянии искусно провести тонкую линию межу тем, чтобы быть открытым и честным в отношении своего собственного отрицания МОСК и пребыванием в состоянии конфронтационности в отношении Кена. На ранних стадиях депрограммирования Курт редко сталкивался с Кеном и почти никогда не нападал на Прабхупаду. Он явно следовал за шагами Кена в отношении того, как сильно и кого атаковать. Те относительно редкие случаи, когда он становился лично противостоящим Кену, имели место только после того, как связь между этими двумя выглядела в известной степени хорошо установленной.
В общем, я был удивлен, как редко депрограммисты вовлекались в личное противостояние с Кеном. Некоторая литература, основанная на случайных сообщениях, а не на систематическом изучении, включая наиболее критические обзоры (напр., Barker, 1984; Beckford, 1985; Bromley, 1979; Bromley & Richardson, 1983; Levine, 1984), так же, как и дружественно настроенные отчеты (напр., Patrick & Dulack, 1976) предполагает, что конфронтация играет центральную роль в успешных депрограммированиях. Как и предыдущие депрограммирования, которые я наблюдал, депрограммирование Кена было лишено сильных личных противостояний.
Поведение присоединения может усиливаться путем введения умеренных уровней тревоги (Gerard & Rabbie, 1961). Брайан говорил об «управлении напряжением», которое включает «очень ловкое использование конфронтации». Депрограммирование порождает определенный уровень напряженности, и культист почти вынужден присоединиться, чтобы получить некоторое облегчение. Брайан заметил, что «большинство успешных депрограммистов имеют некий диапазон… (они) используют то, что необходимо», чтобы вызвать умеренные уровни тревоги. Использования чувства вины, однако, избегают. Вместо этого, в случае с Кеном, депрограммисты быстро почувствовали, что у Кена много подавленных сомнений, и они постоянно к ним возвращались, чтобы вызвать напряженность.
Как уникальная форма группового процесса, депрограммирование Кена имеет две определенных образа действий, различающихся по цели беседы.
Способ «формального депрограммирования». В течение всего депрограммирования ясно существовали четкие различия в групповом процессе. В ранний период депрограммирования (день 1 и 2) оно явно фокусировалось на Кене, при наибольшем количестве разговоров, направленных к Кену и от него и от различных присутствовавших депрограммистов. В течение этого периода было очень немного «прегрешений» перехода к мелким, попутным и независимым беседам. Я определил эти периоды как «сфокусированные на культисте» (КФ) или как способ формального депрограммирования.
Способ «случайного депрограммирования». Позднее, когда депрограммисты в возросшей степени все более убеждались в решении Кена покинуть культ, они расслабились, и беседа потекла более непринужденно. Это расслабление повело к периодическому возникновению двоек и троек, беседующих между собой, что делало возможной более тесную привязанность один-на-один. Я определил эти периоды как сосредоточенные на подгруппах (ПФ) или способ случайного депрограммирования.
Культист против фокуса подгруппы. Хотя беседа всегда выглядела до некоторой степени колеблющейся между этими двумя способами, в течение фазы до слома, время, потраченное на формальное депрограммирование, было явно больше, чем время, проведенное в случайном депрограммировании; или КФ > ПФ (культовый фокус преобладает над фокусом подгруппы). После слома я отметил полную перестановку при ПФ больше КФ. Исключением из этого правила было введение нового депрограммиста (Дары), что, видимо, привело к повороту к формальному депрограммированию. Кен, который к этому времени уже привык к более свободному методу ПФ, время от времени сопротивлялся попыткам Дары заново формализовать депрограммирование.
Целью депрограммирования является изменение как на познавательном, так и на поведенческом уровне. Все взаимоотношения между людьми включают в себя влияние и изменение, но терапевтические отношения выделяются из других взаимодействий благодаря отличным от них способам. Депрограммирование Кена отвечало шести критериям терапевтических отношений, как они обобщены Мармором (Marmor, 1987):
Природа отношения. Депрограммирование Кена зависело от установления взаимопонимания. Его отношения с депрограммистами (в конечном счете) базировались на доверии, сочувствии и уверенности, что они будут его поддерживать. Как отмечал Роджерс (Rogers, 1987), десятилетия психотерапевтических исследований постоянно демонстрируют важность сочувствия как агента перемены в терапевтических отношениях, независимо от школы мышления терапевта. В противоположность случайным отношениям, от Кена не ждали ответного сочувствия и поддержки для депрограммистов.
Познавательное обучение. Главной целью депрограммирования Кена было сообщение новой информации, специфически нацеленное на то, чтобы дать ему «понятную, выразительную и рациональную структуру для понимания того, почему и как развилась его проблема» (Marmor, 1987, p. 269). Очень значительная часть депрограммирования состояла из замалчиваемой информации о МОСК, новой информации о тоталитаризме и теориях о принудительном убеждении. Посредством своих целенаправленных вопросов и интерпретаций депрограммисты, как терапевты, представили Кену познавательную структуру. Его культовое обращение было завуалировано навязано.
Целенаправленное подкрепление желаемого поведения. Как все ориентированные на изменение взаимодействия, некоторые из видов поведения Кена одобрялись, в то время как другие не одобрялись. В этом исследовании количество прямого подкрепления (как определяемого сферами действия кодов «Согласен» и «Не согласен») было относительно минимальным; однако, сфера действия менее прямого подкрепления была существенно шире.
Моделирование и идентификация. Социальное обучение (моделирование подходящей, для того, чтобы справляться с ситуацией, стратегии) является важным аспектом терапевтических отношений. Психоаналитически ориентированный терапевт использует термин «идентификация», чтобы описать тенденцию клиентов действовать, чувствовать и мыслить способами, напоминающими их психоаналитиков. Для Кена постоянно моделируемым было поведение самораскрытия. По мере того, как депрограммисты продвигались вперед, Кен начал идентифицировать себя со своими депрограммистами. На полпути в ходе депрограммирования он объявил, что его бы заинтересовало превращение в депрограммиста. (Он, в конце концов, делал это около года).
Внушение и убеждение. Традиционно отношения консультирования имеют тенденцию быть менее непосредственными, чем терапевтические отношения; депрограммирование Кена включало в себя весьма много внушения и убеждения. Хотя открытых указаний было немного (как это определяется кодом «ориентирование»), внушения имели тенденцию постоянно присутствовать на заднем фоне; когда они были открытыми, они часто происходили в хорошо выбранное время и были в высшей степени резкими (как когда Курт предложил Кену прекратить монотонное пение), если они были редкими.
Репетирование и повторение. Репетирование и повторение нового поведения, нацеленное на улучшенные навыки разрешения ситуаций, которое применяется в терапии, увеличивает вероятность того, что оно заменит неадекватное поведение и поможет клиенту быть более уверенным. В депрограммировании Кена депрограммисты часто повторяли ключевые темы (например, коррупция МОСК, сравнения между МОСК и другими тоталитарными движениями), и депрограммируемого постоянно поощряли думать (например, рассматривать свои переживания в МОСК из перспективы депрограммистов), интерпретировать, объяснять, рассматривать альтернативы и предаваться воспоминаниям (например, о своем докультовом прошлом.
Appel, W. (1983).Cults in America: Programmed for paradise. New York: Holt, Rinehart & Winston.
Bakken, T. (1985). Religious conversion and social evolution clarified: Similarities between traditional and alternative groups. Small Group Behavior. 16, 157-166.
Balch, R. (1980). Looking behind the scenes in a religious cult: Implications for the study of conversion. Sociological Analysis, 41, 137-143.
Bandler, R., & Grinder, J. (1975). Patterns of the hypnotic techniques of Milton Erickson. M.D. (Volume 1). Cupertino, CA: Meta Publications.
Barker, E. (1984). The making of a Moonie: Brainwashing or choice? New York: Basil Blackwell.
Beckford, J. (1985). Cult controversies: The societal response to the new religious movements. London: Tavistock.
Berne, E. (1961). Transactional analysis in psychotherapy. New York: Grove.
Blackham, G. (1977). Counseling: Theory, process and practice. Belmont, CA: Wadsworth.
Brandyberry and Whalen not guilty in attempted deprogramming of Unification Church member. (1988, November). Cult Awareness Network News, p. 5.
Bromley, D. (1979). «Moonies» in America. Beverly Hills, CA: Sage.
Bromley, D., & Richardson, J. (1983). The brainwashing/deprogramming controversy: Sociological, psychological, legal and historical perspectives. Lawiston, NY: Edwin Mellen.
Bromley, D., & Stupe, A. (1979). Just a few years seems like a lifetime: A role theory approach to participation in religious movements. In L. Kriesberg (Ed.), Research in social movements. Conflict and change (pp. 159-185). Greenwich, CT: JAI Press.
Burgoon, M., & Bettinghaus, E. (1980). Persuasive message strategies. In M. Roloff & G. Miller (Eds.), Persuasion: New directions in theory and research (pp. 141-164). Beverly Hills, CA: Sage.
Cialdini, R. (1984). Influence: How and why people agree to things. New York: William Morrow.
Clark, J., Langone, M., Schecter, R., & Daly, R. (1981). Destructive cult conversion: Theory, research and treatment. Weston, MA: American Family Foundation.
Conway, F., & Siegelman, J. (1978). Snapping: America’s epidemic of sudden personality change. Philadelphia: J. B. Lippincott.
Conway, F., & Siegelman, J. (1982, January). Information disease: Have cults created a new mental illness? Science Digest, pp. 86-91.
Corydon, B., Hubbard, L. (1987). L. Ron Hubbard: Messiah or madman? Secaucus, NJ: Lyle Stuart.
Cunningham, S. (1984, October). Zimbardo: Corning close to 1984 [report on lecture by Philip Zimbardo]. APA Monitor, p. 16.
Delgado, R. (1977). Religious totalism: Gentle and ungentle persuasion under the First Amendment. Southern California Law Review, 51, 1-98.
Dole, A.,.& Dubrow-Eichel, S. (1985). Some new religions are dangerous. Cultic Studies Journal, 2, 17-30.
Dubrow-Eichel, L., Dubrow-Eichel, S., Eisenberg, R., Eisenberg, S., & Schoenberg, G. (1983, June). Psychotherapy for ex-cultists: A new specialty? Pennsylvania Psychological Association annual meeting, Lancaster, PA.
Dubrow-Eichel, S., Dubrow-Eichel, L., & Eisenberg, R. (1984). Mental health interventions in cult-related cases: Preliminary investigations of outcomes. Cultic Studies Journal, 1, 156-166.
Edwards, C. (1979). Crazy for God. Englewood Cliffs, NJ: Prentice-Hall.
Enroth, R. (1977). Youth, brainwashing, and the extremist cults. Grand Rapids, MI: The Zondervan Publishing House.
Feldman, J. (1985). Subliminal perception and information processing theory: Empirical and conceptual validation of Erickson’s notion of the unconscious. In J. Zeig (Ed.), Ericksonian psychotherapy, Volume I: Structures. New York: Brunner/Mazel, pp. 431-447.
Feldman, J. (1986). The utilization of cognition in psychotherapy: A comparison of Ericksonian and cognitive therapy approaches. Invited address presented at the 3rd International Congress on Ericksonian Approaches to Hypnosis and Psychotherapy, Phoenix, AZ, December 3-7, 1986.
Festinger, L. (1954). A theory of social comparison processes. Human Relations, 7, 117-140.
Festinger, L. (1957). A theory of cognitive dissonance. Stanford, CA: Stanford University Press.
Freed, J. (1980). Moon webs. Toronto, Canada: Virgo.
Galanter, M. (1983). Engaged members of the Unification Church: Impact of a charismatic large group on adaptation and behavior. Archives of General Psychiatry, 40, 1197-1202.
Galanti, G. (1984). Brainwashing and the Moonies. Cultic Studies Journal, 1, 27-36.
Garfield, S.(1981). Psychotherapy: A 40-year appraisal. American Psychologist, 36, 174-183.
Garvey, K. (1988, April 26). Counseling approaches. Symposium on cults and satanism. CPC Valle Vista Hospital, Greenwood, IN.
Gerard, H., & Rabbie, J. (1961). Fear and social comparison. Journal of Abnormal and Social Psychology, 62, 586-592.
Goldberg, L., & Goldberg, W. (1982). Group work with former cultists. Social Work, 27, 165-170.
Gordon, D. (1984). Dying to self: Self-control through self-abandonment. Sociological Analysis, 45, 41-56.
Hassan, S. (1988). Combatting cult mind control. Rochester, VT: Park Street.
Heider, F. (1958). The psychology of interpersonal relations. New York: Wiley.
Heller, R. (1982). Deprogramming for do-it-yourselfers. Medina, OH: Gentle Press.
Hilgard, E. (1977). Divided consciousness: Multiple controls in human thought and action. New York: John Wiley and Sons.
Hubner, J., & Gruson, L. (1988). Monkey on a stick: Murder, madness, and the Hare Krishnas. San Diego, CA: Harcourt Brace Jovanovich.
Kahnemann, D. (1973). Attention and effort. Englewood Cliffs, NJ: Prentice-Hall.
Kempermann, S. (1981). Lord of the second advent: A rare look inside the terrifying world of the Moonies. Ventura, CA: Regal.
Kiesler, D. (1969). Refinement to the Experiencing Scale as a counseling tool. Report to the US Department of Health, Education and Welfare, Office of Education, Bureau of Research, Washington, DC.
Kilbourne, B. (1983). The Conway and Siegelman claims against religious cults: An assessment of their data. Journal for the Scientific Study of Religion, 22, 380-385.
Kilbourne, B., & Richardson, J. (1984). Psychotherapy and new religions in a pluralistic society. American Psychologist, 39, 237-251.
Kim, B. (1979). Religious deprogramming and subjective reality. Sociological Analysis, 40, 197-207.
Kriegman, D., & Solomon, L. (1985). Cult groups and the narcissistic personality: The offer to heal defects in the self. International Journal of Group Psychotherapy, 35, 239-261.
LaMarche, G. (1982, January). Rites and rights: A lawyer opposes Science Digest’s views on cults. Science Digest, (sidebar) p. 90.
Langone, M. (1982, February-March). Preliminary report on parents’ questionnaire on deprogramming. The AFF Advisor, pp. 5-6.
Langone, M. (1984). Deprogramming: An analysis of parental questionnaires. Cultic Studies Journal, 1, 63-79.
Levine, S. (1984, August). Radical departures. Psychology Today, pp. 20-27.
Lewis, J. (1986). Reconstructing the cult experience: Post-involvement attitudes as a function of mode of exit and post-involvement socialization. Sociological Analysis, 47, 151-159.
Lifton, R. (1961). Thought reform and the psychology of totalism. New York: W. W. Norton & Co.
Lifton, R. (1986). The nazi doctors: Medical killing and the psychology of genocide.New York: Basic Books.
Marmor, J. (1987). The psychotherapeutic process: Common denominations in diverse approaches. In J. Zeig (Ed.), The evolution of psychotherapy (pp. 266-274). New York: Brunner/Mazel.
Neisser, U. (1976). Cognition and reality. San Francisco: W. H. Freeman. Co. (Найссер У. Познание и реальность. — М.: Прогресс, 1979).
Ornstein, (1972). The psychology of consciousness. San Francisco: W. H. Freeman.
Orwell, G. (1954). Nineteen eighty-four. Middlesex, England: Penguin. (Оруэлл Дж. 1984. — М. [различные изданияр.
Patrick, T., & Dulack, T. (1976). Let our children go! New York: E. P. Dutton. Co.
Rogers, C. (1987). Rogers, Kohut, and Erickson: A personal perspective on some similarities and differences. In J. Zeig (Ed.), The evolution of psychotherapy (pp. 179-187). New York: Brunner/Mazel.
Rosedale, H. (1986). [Review of To secure the blessings of liberty: American constitutional law and the new religious movements]. Cultic Studies Journal, 3, 251-257.
Ross, J.,.& Langone, M.(1988). Cults: What parents should know. Weston, MA: American Family Foundation.
Ross, M. (1985). Mental health in Hare Krishna devotees: A longitudinal study. American Journal of Psychiatry, 5, 65-67.
Rudin, J., & Rudin, M. (1980). Prison or paradise? The new religious cults. Philadelphia: Fortress Press.
Schachter, S. (1959). The psychology of creation. Stanford, CA: Stanford Univ.
Schein, E. (1961). Coercive persuasion. New York: Norton.
Schwartz, L. (1983). Family therapists and families of cult members. International Journal of Family Therapy, 5, 168-178.
Schwartz, L., & Kaslow, F. (1982). The cult phenomenon: Historical, sociological and familial factors contributing to their development and appeal. In Schwartz, L., & Kaslow, F. (Eds.), Cults and the family (pp. 3-30). New York: Haworth Press.
Selltiz, C., Wrightsman, L., & Cook, S. (1976). Research methods in social relations (3rd ed.). New York: Holt, Rinehart and Winston.
Shepherd, W.(1985). To secure the blessings of liberty: American constitutional law and the new religious movements. New York: Crossroad Publishing.
Shot, (1959). Hypnosis and the concept of the generalized realty orientation. American Journal of Psychotherapy, 13, 582-602.
Shupe, A., & Bromley, D. (1980). The new vigilantes: Deprogrammers, anti-cultists and the new religions. Beverly Hills, CA: Sage.
Singer, M. (1979, January). Coming out of cults. Psychology Today, 72-82.
Singer, M. (1982, October). The systematic manipulation of social and psychological influence. Paper presented at the annual national meeting of the Citizens Freedom Foundation, Washington, DC.
Skonovd, L. (1981). Apostasy: The process of defection from religious totalism. Unpublished doctoral dissertation, University of California, Davis.
Solomon, T. (1981). Integrating the «Moonie» experience: A survey of ex-members of the Unification Church. In T. Robbins and D. Anthony (Eds.), In gods we trust. New Brunswick, NJ: Transaction.
Spero, P. (1984, June). Some pre- and post-treatment characteristics of cult devotees. Perceptual and Motor Skills, 749-750.
Steiner, C. (1971). Games alcoholics play: The analysis of life scripts. New York: Grove.
Stipes, G. (1985). Principles of religious cult indoctrination. Journal of Psychology and Christianity, 4, 64-72.
Stoner, C., & Parke, J. (1977). All God’s children: The cult experience – salvation or slavery? Radnor, PA: Chilton.
Streiker, L. (1984). Mind-bending: Brainwashing, cults, and deprogramming in the ’80s. Garden City, NY: Doubleday.
Sullivan, L. (1984). Counseling and involvements in new religious groups. Cultic Studies Journal, 1, 178-195.
Underwood, B., & Underwood, B. (1979). Hostage to heaven. New Yolk: Clarkson N. Potter.
Ungerleider, J., & Wellisch, D. (1979a, January). Cultism, thought control and deprogramming: Observations on a phenomenon. Psychiatric Opinion, pp. 10-15.
Ungerleider, J., & Wellisch, D. (1979b). Coercive persuasion (brainwashing), religious cults, and deprogramming. American Journal of Psychiatry, 136, 279-282.
Wilson, S. (1985). Therapeutic processes in a yoga ashram. American Journal of Psychotherapy, 39, 253-262.
Wright, S. (1984). Post-involvement attitudes of voluntary detectors from controversial new religious movements. Journal for the Scientific Study of Religion, 23, 172-182.
Zeig, J. (1987). The evolution of psychotherapy — fundamental issues. In J. Zeig (Ed.), The evolution of psychotherapy (Introduction, pp. xv-xxviii). New York: Brunner/Mazel.
Zeitlin, H. (1980, October). Cults, deprogramming and hypnotic communication. Lecture given to the annual meeting of the Citizens Freedom Foundation, Tampa, R.
Zeitlin, H. (1985). Cult induction: Hypnotic communication patterns in contemporary cults. In Zeig, J. (Ed), Ericksonian Psychotherapy. New York: Brunner/Mazel, pp. 379-400.
Zimbardo, P., Ebbesen, E., & Maslach, C. (1977). Influencing attitudes and changing behavior (2nd ed.). Reading, MA: Addison-Wesley.
The Cultic Studies Journal: Психологическое манипулирование и общество» является справочным полугодовым журналом, издаваемым Американским Семейным Фондом.
Цель «The Cultic Studies Journal: Психологическое манипулирование и общество» стремится распространить понимание культовых процессов и их отношение к обществу, включая широкую социальную и культурную причастность, а также влияние на индивидов и семьи. Термин «культовые процессы» относится к манипулятивным формам социального влияния, которые проявляются наиболее заметно, хотя не исключительно, в культовых группах, которые могут быть религиозными, психотерапевтическими, политическими или коммерческими по содержанию. Культовые процессы, интересующие CSJ, непосредственно связаны с исследовательскими традициями по «исправлению мышления» и психологии социального влияния. CSJ предполагает, что необходима мультидисциплинарная перспектива для правильного понимания этого предмета и, следовательно, публикует статьи по различным дисциплинам и точкам зрения. Статьи, имеющие отношение к любому аспекту предмета прямо или косвенно, будут рассматриваться. Взгляды, выраженные в CSJ, являются только авторскими и не обязательно отражают взгляды редакционного консультативного органа CSJ или Американского семейного фонда и его директоров, членов консультативного комитета или сотрудников. Группы, анализируемые или упоминаемые в CSJ, не обязательно являются культами и не обязательно являются вредными. Главная забота журнала заключается в том, чтобы понять природу, влияние и воздействие психологического манипулирования.
Авторское право. CSJ сохраняет за собой право разрешать воспроизведение любой статьи или части из этого. Ни одна часть журнала не может быть воспроизведена, за исключением целей кратких обзоров, без письменного разрешения редактора.
Copyright © 1989 American Family Foundation. All rights reserved.
Редактор: Майкл Д. Лангоуни, Ph.D.
Редактор книжного обозрения: Роберт Э. Шектер, Ph.D.
Редакционно-консультативный совет:
Сьюзен М. Андерсен, Ph.D., адъюнкт-профессор психологии, Нью-йоркский университет
Сэнди Андрон, Ed.D., директор высшей школы, Центральное агентство образования для евреев, Майами
Дин Боргман, M.A., адъюнкт-профессор по подготовке молодых священников, Гордон-Конвеллская теологическая семинария
Гарольд Рассел, D. Min., старший пастор первой конгрегационалистской церкви Гамильтона, штат Миннесота
Роберт Чалдини, Ph.D., профессор психологии, Университет штата Аризона
Джон Кларк, M.D., помощник клинического профессора по психиатрии, Гарвардская медицинская школа
Артур Э. Доул, Ph.D., заслуженный профессор в отставке, отдел психологии в образовании, аспирантура по педагогике Пенсильванского университета
Джордж Драйзен, Esq., Вашингтон, федеральный округ Колумбия
Рональд Энрот, Ph.D., профессор социологии, Вестмонтский колледж
Дэвид Галперин, M.D., помощник клинического профессора по психиатрии, Медицинская школа горы Синай, Нью-Йорк
Джон Хохман, M.D., помощник клинического профессора по психиатрии, Медицинская школа Калифорнийского университета, Лос-Анджелес
Рэнди Франсез Кэндел, J.D., Ph.D., адъюнкт-профессор права, Юридическая школа Лойолы, Лос-Анджелес
Ричард Офши, Ph.D., профессор социологии, Калифорнийский университет, Беркли
Мартин Т. Орн, M.D., Ph.D., директор подразделения экспериментальной психиатрии больницы при Пенсильванском институте и профессор психиатрии Медицинской школы Пенсильванского университета
Карл Рашке, Ph.D., директор института гуманитарных наук Денверского университета
Герберт Л. Роуздейл, Esq., [фирма] Parker, Chapin, Flattau & Klimpl, Нью-Йорк
Рабби А. Джеймс Рудин, директор Американского еврейского комитета по межрелигиозным делам
Марсия Рудин, директор Международной образовательной программы по культам
Маргарет Талер Сингер, Ph.D., адъюнкт-профессор психологии, Калифорнийский университет, Беркли
Марк Сиркин, Ph.D., адъюнкт-профессор по психиатрии (психологии), Медицинский центр Рочестерского университета
Луис Джолион Вест, M.D., профессор психиатрии, Нейропсихиатрический институт Калифорнийского университета, Лос-Анджелес
Лайман Уинн, M.D., Ph.D., профессор психиатрии, Школа медицины и стоматологии Рочестерского университете