Содержание
Карта
Онтокритика (блог)
Поиск по КОРНИ-проекту
|
Главная Содержание Карта Онтокритика (блог) Поиск по КОРНИ-проекту |
|
|
|
|
Первый 5-дневный тренинг по онтографии успешно состоялся, как я и писал в последней статье, в Медицинском университете Астана, Казахстан. Свыше четырёх десятков преподавателей получили сертификаты по курсу «Визуально-картографические методы в учебной, научной и проектной работе», с этого учебного года данный предмет уже преподаётся и студентам, визуальный язык будет использоваться в обучении ряду других дисциплин. В своём родном Нижегородском университете я также начинаю вести курс по визуальным методам для магистров факультета социальных наук. В ноябре я проведу семинары по онтографии и социальной инженерии на психотерапевтическом декаднике в Омске. Так и хочется вспомнить классику: «Лёд тронулся...»
Редакция «Здоровья Украины» весьма чутко отнеслась к моим идеям и предложила начать выкладывать карты на стол, т. е. реализовать возможности онтографии на материале консультирования и психотерапии на своих страницах. В силу особенностей бумажного носителя я вынужден выбрать такой способ сочетания линейного текста и онтокарт, который содержит оба ингредиента примерно в равной пропорции. Электронный вариант в дальнейшем будет выложен в Интернет и обретёт все присущие цифровым носителям возможности и преимущества, в том числе будет и дополняться, и корректироваться, и изменяться.
Всю визуальную часть я попробую выполнить посредством программы designVUE1., которая на данный момент представляется мне наиболее функциональным онтографическим редактором.
Недавно столкнулся в сетевых публикациях с полемическим противопоставлением двух подходов к развитию высшего образования (вместо него будем иметь в виду отрасль помогающей прикладной психологии). Первый заключался в предложении тщательно выяснить текущее состояние и проблемы высшего образования, а затем уже намечать улучшения, обусловленные наличествующим положением дел. Второй подход предлагал в первую очередь начертать проект желаемого вузовского будущего, а затем достраивать и перестраивать под него кособокое настоящее.
Такое противопоставление в действительности является каким-то лукавством, поскольку никто не делает ни шагу ни по первому пути без хоть какого-то образа будущего2 (пробной теории, если пользоваться терминологией К. Поппера), ни по второму без увязания в болоте неотложных «ремонтных» забот.
Пошаговая социальная инженерия предполагает упор на работу с самыми актуальными текущими проблемами, но с соблюдением и последовательным применением определённых принципов (теорий) и инструментов, которые также могут быть усовершенствованы, обогащены и дополнены. На деле разница между осторожной реалистической социальной инженерией и утопическими прожектами заключается не в том, что первая обращена на настоящее, а последние — на будущее. И у той и у другой инженерий предмет работы может быть только один — настоящее (машин времени пока вроде не предвидится). А вот набором теорий и инструментов, а также выбором точек приложения сил, масштабами и скоростями преобразований этого настоящего они отличаются радикально.
Развитие уже самих пробных теорий и инструментов (техник, технологий) также вполне подчиняется закономерностям и возможностям решения проблем, которые (закономерности и возможности) одновременно и вооружают, и ограничивают конструктивную деятельность человека. Какой бы прекрасный проект, например, дома, вы не нарисовали, качество и свойства конечного продукта будут определяться тысячами скучных мелочей: сортом цемента, структурой и прочностью фундамента, обжигом кирпичей, экологичностью отделочных материалов, химическим составом металлических и пластиковых деталей, конструкционными особенностями окон и дверей и т. д. А если все эти детали плохо продуманы и сделаны кое-как, да ещё по глубоко устаревшим и несуразным традициям, а многие из них вообще забыты или проигнорированы?
Желательно понять и принять, что усовершенствование теорий, «подсобного» инструментария и «строительных материалов» той или иной сферы деятельности может и должно быть именно социоинженерным проектом. Я попробую показать и реализовать такой подход к консультированию и психотерапии, насколько это у меня получится.
Для начала я предлагаю углубиться в тему типологии проблем, поскольку именно характер и содержание проблем определяют и средства их решения.
Итак, мы решили подойти к развитию отрасли по оказанию психологической помощи во всеоружии современных научных и технологических достижений. Мы предположили, что существующий уровень такой помощи не соответствует нашим потребностям и ожиданиям в двух важных отношениях: низкое качество и низкая эффективность, с одной стороны, и технологическое отставание от передовых отраслей человеческой деятельности. Первый базовый вопрос: есть ли какие-то готовые онтографические представления о том, как вообще происходит решение проблем? Есть, например, модель типа «водопад», которая, на первый взгляд, кажется самоочевидной:
На второй взгляд хорошо задумавшегося человека в этой картине появляется траектория фактического поведения любого решателя проблем:
Предлагаю читателям самостоятельно представить вид этой же модели, но с двумя участниками, например, клиент и психотерапевт. Попробуйте ещё визуализировать по этому образцу ситуацию, когда кто-то из этих двоих не решает проблему, а вовлечён в другой процесс, или эти оба решают во время сеанса разные проблемы. И рядом с этими картинками поместите по абзацу линейного текста с попыткой описания ровно того же, но только словами. В качестве ещё одного упражнения можно попытаться использовать данную модель в ходе работы с кем-то из клиентов: посмотреть, как он отреагирует на такую визуализацию, и поотслеживать собственное движение по похожей траектории.
Моделей процессов решения проблем и их визуализаций на самом деле несколько, но и представленных выше достаточно, чтобы без лишних слов узреть изначальную сложность работы над любой проблемой. Прошу заметить, что модель приобрела хаотический характер, как только мы ввели в неё живого человека, хотя профиль этапов проблеморешательства остался нерушимо линейным. А если сама проблема включает в себя человека, да не одного, то как это будет выглядеть визуально? Психотерапевтические проблемы, предположительно, могут и не позволять движение в виде одноколейных и «правильных» водопадиков.
Около 40 лет назад как раз и было осознанно и сформулировано существование двух основных типов проблем, которые приходится решать человеку. Поскольку в Советском Союзе серьёзных проблем и конфликтов не могло быть, то соответствующая концепция имеет англоязычное происхождение. Проблемы поделили на «tamed problems» и «wicked problems»3, что на русский язык наиболее адекватно можно перевести как «послушные» и «непослушные» проблемы. Послушные — это проблемы, возникающие при использовании и преобразовании неодушевлённых предметов, механических, физических и химических (сегодня уже и части биологических) процессов для человеческих нужд и фантазий; научные, инженерные, математические, логические и шахматные задачи и т. п. Иными словами, послушные проблемы — это проблемы столкновения человека с миром 1 (миром природы) и миром 3 (объектифицированным в тексты и объекты миром культуры) Непослушные — это все проблемы, где люди сталкиваются с людьми, в том числе «внутри» себя с разными ипостасями самих себя, т. е. проблемы мира 2, мира непосредственно проживаемых и выплёскиваемых человеческих мыслей, чувств и реакций.
На представленных выше моделях отображён именно «послушный» тип проблем, когда имеется очень ограниченное количество вариантов решений, большинство аспектов которых контролируемы «решателем». Достижение положительного результата в случае с подобным типом проблем зависит почти исключительно от настойчивости одного человека или группы в основном согласных друг с другом людей и от уровня имеющихся знаний и доступной техники. В отношении «послушных» проблем сравнительно легко создаётся высокоорганизованный и надёжно планируемый процесс по их решению — если какое-то количество людей набирается решимости, терпения и единодушия этим заниматься.
«Непослушные» проблемы имеют минимум столько потенциальных вариантов решения, сколько людей они затрагивают. Для них характерна в основном неконтролируемая динамика, способность провоцировать лавинообразный рост сопутствующих проблем, иррациональность поведения «решателей», высокая сложность организации и ненадёжность планирования процесса решения. На следующем рисунке представлено максимально упрощённое онтографическое сравнение двух описанных типов проблем.
То же сравнение, но в образах:
Сопоставьте эти два образа. А теперь вопрос: какие факторы в определяющей степени задают столь стройное и организованное решение в случае с послушными проблемами и столь хаотичное — в случае с проблемами непослушными? На сайте организации CogNexus Institute, продвигающей методы визуального картирования в решении непослушных проблем, я нашёл краткую и точную формулировку ответа: «Shared understanding and shared commitment are two of the most important capabilities necessary for moving forward in the most complex situations» («Разделяемое понимание и разделяемая линия деятельности являются двумя самыми важными характеристиками, необходимыми для движения вперёд в самых сложных ситуациях»)4.
В сфере психолого-психотерапевтической помощи эти две характеристики почти полностью отсутствуют у большинства специалистов. Можно ли при таких условиях надеяться на серьёзные теоретические и практические прорывы? В результате непрерывного концептуального и методологического «разброда и шатания» в данной области фактически не ведётся никакой организованной и планомерной работы по выстраиванию единого и стандартизированного языка описания, языка отображения (чертежей), единых инструментов, единых деталей для сборки сложных конструкций, механизмов и технологий, которые бы соответствовали научному и технологическому уровню, достигнутому в передовых отраслях современной цивилизации. Такая отсталость — ничем объективно не обосновываемая, но многим объясняемая, — характерна, к сожалению, не только для отрасли психологической помощи, но и для большинства других человеко- и социоведческих профессий.
Существует огромное и почти что непаханное поле вполне послушных проблем в сфере психологической помощи и психотерапии, относящихся к миру 3 и полностью пригодных для научно-инженерной переработки и последующего применения в социоинженерных технологиях. Достаточно указать на «феодальную» раздробленность терминологии на множество «хуторских» диалектов5, на проблему сопоставления психотерапевтических концепций и реального содержания взаимодействия специалиста и клиента, на задачи типологий и классификаций, на критерии эффективности и т. д., и т. д. Одним из перспективнейших направлений может быть создание онтографических атласов как для научного понимания и описания психотерапии, так и для инструментально-технологического обеспечения помогающе-исцеляющего процесса.
Наблюдается, по сути, парадоксальная ситуация: профессиональные «мозгоправы», претендующие помогать всем другим людям приводить в порядок своё сознание и саму жизнь, оказываются мало способными организовывать и эффективно целенаправлять содержание собственных голов и свою профессиональную деятельность. Этим они наглядно демонстрируют суть непослушных проблем: непослушность оных есть непослушность сознания конкретных людей. Очень известный исторический деятель заметил однажды, что самые неприступные крепости — это головы людей. И он же, кстати, утверждал, что нет таких крепостей, т. е. и голов, которые не могут взять большевики, не уточнив, правда, что ненадолго и с приведением побеждённых голов в нерабочее состояние.
Почему я вспомнил про большевиков? Да потому, что их деятельность и её результаты являются одним из самых печальных и разрушительных примеров научно-инженерной непроработанности, неподготовленности, необеспеченности и утопической самоуверенности. Эта беда игнорирования самых важных и необходимых для успеха уроков науки и инженерии, когда сознание специалистов не замутнено никакими сомнениями в достаточности своих знаний и умений и не отягощено критическим мышлением и адекватной научной и инженерной подготовкой, по-прежнему тотально довлеет в сфере душе- и обществоведения на территории бывшего СССР.
Две наиболее влиятельных концепции развития науки — эволюционная эпистемология К. Поппера и теория парадигмальных научных революций Т. Куна — фактически описывают две стороны одной медали научного прогресса. Попперовский взгляд был обращён преимущественно на послушные проблемы логико-инженерного совершенствования теорий, тогда как Т. Кун сосредоточил внимание на тонкостях человеческого непослушания фактам, логике, научным принципам и критике при одновременном пристрастии к множеству вещей, не имеющим отношения к поискам истины или разработке эффективных технологий подлинного решения реальных проблем.
Психологическое консультирование и психотерапия в преобладающей массе тех, кто идентифицирует себя в качестве «душеправов», уютно устроились в нише банального извлечения дохода на основе карго-культа, созданного писателями-беллетристами вроде З. Фрейда, Ф. Перлза, К. Роджерса, И. Ялома и других. Есть миф и культ, есть платёжеспособная и многочисленная категория невежественных верующих, снимаются фильмы, пишутся романы, функционируют ассоциации, проводятся конгрессы... А наука? Какая наука, кому она нужна при таком катании сыра в масле... А уж придумать оправдания-рационализации такого положения дел особого труда не составляет, если сектантски изолироваться от критики и критиков и придумать особую «гуманистически-экзистенциальную науку» в противовес бездушно-естественной науке биологов, физиков и химиков. По факту — это оправдания собственной лени и непрофессионализма, в угоду которым попросту игнорируются важнейшие виды обязательной научной и инженерной работы, универсальные независимо от сферы приложения.
Наука в основном тяжела и малоприбыльна, инженерия слишком обязывающая и дисциплинирующая. Вот психотерапевты сами себе уже в открытую дают исчерпывающее определение: профессиональные психотерапевты — люди, которые зарабатывают психотерапией себе на жизнь6. Точка. И далее автор этой дефиниции пускается в маркетинговые рассуждения...
Можно поставить, например, вопрос, в какой степени некоторые канонические принципы (возможно, и вся их устоявшаяся система) помогающего консультирования работают не на клиента, а на защиту всего лишь торгово-шаманской — безответственной и беспомощной — позиции консультанта или психотерапевта. Замечательная тема для критического, т. е. научного, исследования.
Есть много привходящих факторов и обстоятельств (традиции, инерция, мифы и т.п.), которые позволяют психотерапевтической теории больше напоминать беллетристику на продажу, а не науку, а психотерапевтической практике — являться сферой развлечений или бытовых услуг, а не высокого уровня социоментальной технологией. Но можно попробовать создавать образцы последовательной науки и последовательной инженерии и в недрах заражённой инфантильным непослушанием психотерапии, ведь требуется для этого не так и много — всего лишь некоторое количество согласных между собой специалистов, способных долго и упорно работать над развитием научно-инженерной составляющей душевспомогающей отрасли в рамках единой программы и методологии.
В заключение — онтокарта основных концептов статьи. Обратите внимание, что она не является буквальным визуальным конспектом статьи, а представляет онтографическое переосмысление созданного содержания с добавлением концептов и связей, не представленных прямо в вербальном слое текста.